Проявление агрессивности в личностных характеристиках и поведении детей подросткового возраста

Одним из самых сложных периодов в онтогенезе человека является подростковый возраст. В этот период не только проис­ходит коренная перестройка ранее сложившихся психологичес­ких структур, но возникают новые образования, закладывают­ся основы сознательного поведения, вырисовывается общая направленность в формировании нравственных представлений и социальных установок.
Подростковый период онтогенеза — это остропротекающий переход от детства к взрослости, где выпукло переплетаются противоречивые тенденции развития.
С одной стороны, для этого сложного этапа показательны негативные проявления ребенка, дисгармоничность в строении лич­ности, свертывание прежде установившейся системы интересов, протестующий характер поведения по отношению к взрослым.
С другой стороны, подростковый возраст отличается и мас­сой положительных факторов — возрастает самостоятельность ребенка, значительно более многообразными и содержательны­ми становятся его отношения с другими детьми и взрослыми, значительно расширяется и качественно изменяется сфера его деятельности, развивается ответственное отношение к себе, другим людям и т.д.
Между тем в психолого-педагогической литературе стало традиционным обозначать этот возраст в терминах «трудный», «критический», «конфликтный» и т.п. При этом до сих пор не изжито мнение, что причины кризиса — в физиологических из­менениях подростков. Отсюда зачастую дается узкое определе­ние подросткового возраста в качестве пубертатного периода, где главную роль играет половое созревание. Однако в фунда­ментальных работах российских психологов (Божович Л.И., 1968; Фельдштейн Д.И., 1972, 1989) показано, что половое со­зревание, как и другие изменения, связанные с развитием организма, несомненно, оказывает свое влияние на психическое развитие ребенка, но, во-первых, это влияние опосредова­но отношениями подростка к окружающему миру, сравнения­ми себя со сверстниками и взрослыми; во-вторых, не биологи­ческие особенности являются определяющими в развитии растущего человека как личности, а его выход на качественно новую социальную позицию, в которой реально формируется его сознательное отношение к себе как члену общества.
При этом тревожащие моменты в поведении части под­ростков, такие, как агрессивность, жестокость, повышенная тревожность, принимают устойчивый характер обычно в про­цессе стихийно-группового общения, складывающегося в раз­ного рода компаниях. Но это общение, эта система отношений, в том числе и строящихся на почве жестоких законов асоциаль­ных подростковых групп, является следствием не какой-либо генетической предрасположенности, изначальной агрессивнос­ти и пр., а выступает, в большинстве случаев, лишь как ситуа­ция замещения при неприятии подростка в мир социально-зна­чимых отношений взрослых, как ситуация совместного пере­живания непонятности ими.
Характерно, что потребность в стихийно-групповом об­щении отмечается только у 14,5% подростков, в то время как реальное наличие этой формы зафиксировано у 56 % 11 —15-летних. По мнению Д.И. Фельдштейна (Фельдштейн Д.И., 1988, с. 33), данное обстоятельство связано с тем, что если потреб­ность подростка в интимно-личном общении в основном удов­летворяется, то его потребность в социально-ориентированной форме в 38,5% случаев остается неудовлетворенной, обусловли­вая преобладание стихийно-группового общения.
В современной психологии показано, что человек не рожда­ется эгоистом или альтруистом, скромным и хвастливым, ате­истом или религиозным. Он становится таким. Лишь в процессе развития человека как личности возникают как социально по­лезные, так и социально вредные черты. В этом убеждает и практика отечественной школы. Так, уже опыт А.С. Макаренко по формированию нравственной сферы личности трудных под­ростков установил, что ни состав, ни специфические качества фактов асоциального поведения не определяются «прирожден­ными механизмами», что «никаких природных трудных харак­теров нет» (Макаренко А.С., т. V, с. 133).
А.С. Макаренко реально доказал, что даже наиболее педаго­гически запущенные подростки — обычные дети, «способные жить, работать, способные быть счастливыми и способные быть творцами» (там же, с. 438).
В этом убеждает и исследование, проведенное, например, Д.И. Фельдштейном по изучению подростков-правонарушителей (объектом которого были психически и физически здоровые дети). Оно показало, что ядром конфликтной ситуации, привед­шей к нравственной деформации личности этих детей, являются не биологические свойства, а недостатки семейного и школьно­го воспитания, у этих подростков, в частности, утрачен интерес к учебе, фактически утеряны связи со школой. В результате они, как правило, отстают на 2—4 года по своему образованию от сверстников (см.: Фельдштейн Д.И., 1972). Однако оказалось, что это отставание, как и деформация познавательной и других духовных потребностей, ни в коей мере не определяется психи­ческим развитием данных детей. Они обладают нормальными ум­ственными возможностями, и целенаправленное включение их в заданную систему многоплановой деятельности обеспечивает ус­пешную ликвидацию интеллектуальной запущенности и пассив­ности.
К сожалению, сложившаяся ныне в обществе система воспи­тания детей, принятые к ним требования, отношения взрослых к растущим людям не учитывают особенностей их личностного становления, приводя к конфликту с подростками, у которых развивается потребность в самостоятельности, самореализации, избавлении от опеки.
Критически осмысливая себя и окружающих, подросток протестует против ханжества взрослых, их мнимой правед­ности, при нередкой лживости поступков.
Подросток жаждет не просто внимания, но понимания, до­верия взрослых. Он стремится играть определенную социальную роль не только среди сверстников, но и среди старших. Во взрослом же сообществе утвердилась позиция, препятствующая развитию социальной активности подростка — он ребенок и должен слушаться. В результате между взрослыми и подростка­ми растет психологический барьер, стремясь преодолеть кото­рый, многие подростки прибегают и к агрессивным формам поведения.
Наиболее полную картину сущности агрессивного поведения подростков дает анализ его мотивации. Заметную роль в этой мо­тивации играют чувства и эмоции негативного характера: гнев, страх, месть, враждебность и т.п. Агрессивное поведение детей подросткового возраста, связанное с этими эмоциями, выража­ется в драках, побоях, оскорблениях, телесных повреждениях, убийствах, отчасти в изнасиловании, в повреждении либо унич­тожении имущества.
Именно такое поведение нередко рассматривается в качестве наиболее убедительной модели, подтверждающей тезис о гене­тической природе агрессивности. При этом полагают, что агрес­сивное, особенно недостаточно мотивированное, поведение есть прямое проявление генетического неблагополучия индивида, пусть даже и не выраженного в хромосомной аномалии.
Вместе с тем вопрос о генезисе агрессивности, о роли, ко­торую в ее происхождении играют биологические и социальные факторы, исключительно сложен. Существует теория, согласно которой агрессивность — чер­та, присущая человеку от природы как инстинкт или потреб­ность. Эта точка зрения прежде всего развивалась 3. Фрейдом (Freud Z., 1959), который связывал агрессию с прирожденным влечением к смерти, таким же властным, как и либидо. Дело представлялось так, что влечение к смерти побуждает к само­разрушению и агрессия является механизмом, благодаря кото­рому это влечение — разрушение направляется на другие объекты, в первую очередь, на других людей.
Следует отметить, что теорию прирожденности агрессии защищают и психологи, не стоящие на фрейдистских позициях. Так, Мак Даугол (McDaugol W., 1926), не принимавший фрей­дизма, вместе с тем признавал «инстинкт драчливости», зало­женный в человеке от природы. Моррей (Murray H., 1938) в число первичных потребностей человека включил и потреб­ность в агрессии, побуждающую искать случаи атаковать с це­лью принести вред.
Согласно Лоренцу (Lorenz R., 1967) Homo sapiens как один из многих видов животного мира обладает инстинктом агрессии. В качестве примера Лоренц указывает на подростка, который при первом знакомстве со сверстником, сейчас же начинает с ним драться, поступая так же, как в аналогичном случае посту­пают обезьяны, крысы и ящерицы.
А. Маслоу (Maslow A., 1964) в своей монографии «Мотивация и личность» дал обстоятельный анализ проблемы: «является ли деструктивность (разрушительность) инстинктоидной?»
К потребности разрушать этот психолог отнес и агрес­сивность. Под инстинктоидными он понимает свойства личнос­ти, не сводимые к инстинктам, но имеющие некоторую при­родную основу.
Наибольшего внимания заслуживает рассмотрение Маслоу данных зоопсихологии, детской психологии и антропологии, приведших его к общему выводу о необоснованности теории предопределенности деструктивности (а значит, и агрессивно­сти) природным инстинктом. Сделав уступку биологизаторско-му толкованию агрессивности, Маслоу утверждал, что она не инстинкт, но инстинктоидна — подобна инстинкту.
Важно подчеркнуть, что не только психологи, философы, юристы, но и биологи, генетики в настоящее время глубоко раскрыли несостоятельность утверждения об агрессивной при­роде человека, о генетической обусловленности агрессии.
Еще Дарвин, признавая, что определенные реакции и по­ступки людей основаны на врожденных механизмах, вместе с тем отмечал, что многое в их поведении обусловлено общественными нормами. Врожденными реакциями являются, на­пример, переживание чувства страха, стремление к избежанию опасности или самозащите. Однако все эти реакции, способные вызвать физиологический эффект, могут сдерживаться, контро­лироваться и направляться человеческим сознанием. Нелишне заметить, что если эти эмоции, как показывают медицинские исследования, можно ослабить или усилить посредством меди­каментов, то, следовательно, они не замкнуты фатально на прирожденных механизмах психики.
Австрийский ученый В. Холличер (Холличер В., 1975) отме­чает, что «все то, что является специфическим для поведения человека, не является врожденным, а то, что является врож­денным, не носит черт, специфических только для человека».
О том, что те или иные проявления агрессивности тесно связаны не с биологией, а с типами человеческой культуры, наглядно свидетельствуют антропологические исследования. Они показывают, что переживания и эмоции, порождаемые как внешними, так и внутренними причинами, выражаются у человека обычно в форме, принятой в той культуре, к которой он принадлежит. То есть возникновение и развитие агрессивно­сти зависит в первую очередь от общественных условий, к ко­торым относится как общественное устройство, так и ближай­шая общественная среда, малая группа.
Нередко агрессивность в открытой или замаскированной форме культивируется в обществе как орудие в борьбе за пре­успевание. Проявлениям агрессивности способствуют недостат­ки воспитания, осуществляемого разными институтами социа­лизации, в т.ч. не только семьей, школой, но и средствами мас­совой информации и др.
Неслучайно выяснению влияния линии воспитания в семье и школе на агрессивность детей посвящено множество исследо­ваний. Так, Бандура и Уолтерс (Bandura A., Walters R., 1959), например, на основе опроса и жизненных наблюдений устано­вили, что если матери снисходительно относятся к агрессив­ным действиям своих детей и даже склонны им потакать, то дети становятся еще агрессивней. Вместе с тем в другом иссле­довании показано, что дети, подвергающиеся очень строгим наказаниям, отличаются большой агрессивностью по отношению к товарищам (Eron Z., Walder Z., Torgo R., Zefkourtz M., 1963). Причем физические наказания за агрессивное поведение усиливают жестокость, агрессивность детей (Scars R., Maccoby Е., Zevin H., 1957).
«Поведение человека, — как отмечал П.П. Блонский, — есть изменчивое явление, и задача научной психологии состоит в том, чтобы установить, каким образом, в зависимости от чего изменяется человеческое поведение, чем и как обусловлено че­ловеческое поведение» (Блонский П.П., 1921, с. 13).
Данные современной науки убеждают, что агрессивный подросток — это прежде всего обычный ребенок, которому свойственна нормальная наследственность. А черты, качества агрессивности он приобретает под влиянием ошибок, недора­боток, упущений в воспитательной работе, сложностей в окру­жающей его среде.
Многочисленные примеры влияния воспитания как на рост агрессивного поведения детей, так и на его коррекцию дает со­временная практика. Например, в Черемушкинском районе г. Москвы была создана общеобразовательная школа со спортив­ной специализацией по самбо. Подростки, поступавшие в школу (некоторые из них ранее состояли на учете в милиции), не толь­ко не стали сами пополнять ряды правонарушителей, но и ак­тивно помогали вести борьбу с хулиганством в микрорайоне. В их взглядах на свою роль в обществе, на отношение к другим лю­дям произошел резкий поворот. Одна из учительниц этой школы так сказала об этом превращении: «Когда ребята пришли в шко­лу, многие из них были плохо управляемы, дерзки и агрессивны. Казалось бы, занятие таким видом спорта, как самбо, должно было усугублять эти черты характера. Произошло же обратное: ребята постепенно стали мягче, внимательнее к тем, кто был послабее, агрессивность сменилась добротой».
Подобный процесс примечателен, во-первых, тем, что за короткий срок изменилось поведение подростков, а это трудно объяснить, если агрессия порождена прирожденными механиз­мами; во-вторых, тем, что сознание своей силы и своей полез­ности положительно повлияло на нравственное развитие под­ростков.
Таким образом, агрессивность в личностных характери­стиках подростков формируется в основном как форма протеста против непонимания взрослых, из-за неудовлетворенности сво­им положением в обществе, что проявляется и в соответствую­щем поведении. Вместе с тем на развитие агрессивности подро­стка могут влиять, разумеется, природные особенности его темперамента, например, возбудимость и сила эмоций, способ­ствующие формированию таких черт характера, как вспыльчи­вость, раздражительность, неумение сдерживать себя. Есте­ственно, что в состоянии фрустрации подросток с подобной психической организацией ищет выхода внутреннему напряже­нию, в том числе и в драке, ругани и пр. Кроме того, агрессия может быть вызвана необходимостью защитить себя  или удовлетворить свои потребности в ситуации, в которой расту­щий человек не видит иного выхода, кроме драки, или, по крайней мере, словесных угроз. Тем более, что для некоторых подростков участие в драках, утверждение себя в глазах окру­жающих с помощью кулаков является устоявшейся линией по­ведения, отражающей нормы, принятые в определенных соци­альных группах.
То есть в подростковом возрасте в силу сложности и проти­воречивости особенностей растущих людей, внутренних и вне­шних условий их развития могут возникать ситуации, которые нарушают нормальный ход личностного становления, создавая объективные предпосылки для возникновения и проявления аг­рессивности.